Хуан Луис Уччелли, исполнительный директор CAFROPAT, проанализировал ущерб, нанесенный овцеводческому сектору Патагонии ослаблением санитарного барьера.
Недавнее решение чилийского правительства закрыть границы для поставок мяса и племенного скота из аргентинской Патагонии вызвало тревогу в региональном животноводческом секторе . Хуан Луис Уччелли, исполнительный директор CAFROPAT (Палаты производителей мяса овец и крупного рогатого скота Патагонии), дал интервью, в котором проанализировал последствия этой меры, подверг сомнению действия национальных властей и предупредил о возможном международном эффекте домино.
«С самого начала мы говорили, что это может произойти», — начал Уччелли , имея в виду резолюцию 180/25, изданную Национальной службой качества и безопасности сельскохозяйственной продукции (SENASA), которая изменила статус патагонского барьера. «Эта резолюция, изначально рассчитанная на 90 дней, была продлена ещё на 60, до 9 августа, поскольку Европейский союз и Чили не дали ответа о том, как они отреагируют на это изменение», — пояснил он.
По словам Уччелли, настоящая проблема возникла с принятием резолюции 460/25. В преамбуле к ней говорилось, что и Европейский союз, и Чили положительно отреагировали на предложения Аргентины. Однако реальность оказалась совершенно иной. «Мы запросили официальные письма, но не получили их. И вот тогда начали появляться реальные ответы Чили », — пояснил он.
Чили не только не одобрила поправку, но и подтвердила своё решение ограничить ввоз баранины из Патагонии. «4 июля мы получили ответ, в котором Чили чётко заявила, что разрешит ввоз только живых животных, которые уже находились на карантине до принятия новой резолюции. Остальные — нет», — сказал Уччелли. «Другими словами, они ратифицировали то, что уже заявили 4 июня. Но SENASA потребовалось 22 дня, чтобы сообщить об этом».
Это несоответствие между фактами и тем, что указано в официальных документах, порождает недоверие к сектору. «Очень тревожно, что в преамбуле к резолюции говорится, что реакция была благоприятной, хотя это явно не так. Благоприятной для чего? Для закрытия рынка или для продолжения экспорта?» — спросил он.
Экономические последствия этой меры могут быть разрушительными. По словам Уччелли, Патагония экспортирует более 4000 тонн ягнятины в год, что составляет почти полмиллиона долларов в иностранной валюте. Но экономическая ценность — лишь часть проблемы. «Патагонская ягнятина — узнаваемый бренд в Европе, и эту особую ценность сложно перенести на другие рынки», — пояснил он.
Если будет потерян доступ к Европейскому союзу, Японии, Великобритании и другим странам с высоким спросом, последствия затронут всю производственную цепочку. «Это приведёт к снижению цен, поскольку в Аргентине нет рынка, где можно было бы получать столько же, сколько в Европе. А если цена упадёт, производители получат меньше. Многие начнут сокращать свои стада», — предупредил он.
Овцеводческий сектор: социальное воздействие
Это повлияет не только на мясо, но и на шерсть, которая составляет 30% дохода овцеводов. «Подавляющее большинство шерсти экспортируется. Если производитель прекратит разведение овец, этот экспорт также сократится», — отметил Уччелли. Патагонское овцеводство напрямую и косвенно обеспечивает работой около 200 000 человек. Если умножить число рабочих мест на среднее количество членов каждой семьи, то, по оценкам, от этой деятельности зависят около 800 000 человек — примерно 30% населения Патагонии. «Мы говорим о мерах, которые ставят под угрозу суверенитет региона. В Патагонии есть много мест, где можно разводить только овец. Его не заменит приключенческий туризм, как считают некоторые», — подчеркнул он.
Хуан Луис Уччелли, исполнительный директор CAFROPAT, выразил скептицизм по поводу новых мер SENASA.
Уччелли был осторожен в определении виновных, но ясно указал на недальновидность государства. «Я говорю не о том, кто виноват, а о тех, кто ответственен. SENASA, Министерство сельского хозяйства, Министерство экономики. Все знали, что такое может произойти. Мы несколько раз сообщали об этом через ноту CAFROPAT», — осудил он.
Он также раскритиковал поспешность, с которой было принято окончательное решение: «Мы были рады, когда срок продлили на 60 дней, потому что это означало, что они ждали ответа. Но 15 дней спустя они приняли резолюцию 460, не дожидаясь 9 августа. Это была непостижимая спешка». Относительно предыстории этой меры Уччелли отнёсся к ней скептически: «Очевидно, должны были быть интересы, которые подтолкнули к этому. Частные интересы, а не государственные. Но я не могу сказать, кто это, потому что не знаю их».
Наконец, он предупредил, что открытие санитарного барьера может повлечь за собой другие, ещё более серьёзные проблемы: «Что произойдёт, если в Парагвае или Боливии вспыхнет ящур и он распространится на Формозу или Жужуй? Что тогда будет с этим ослабленным барьером? Реальное соотношение затрат и выгод здесь не измерялось. Сколько ещё будет продаваться шашлыка? Как долго будет падать цена? Кто получит разницу, когда она снова вырастет?»
Интервью с Уччелли оставляет горькое чувство: сектор, в котором десятилетия работы и регионального развития были сведены на нет необдуманными решениями. И самое тревожное: то, о чём предупреждали, к сожалению, происходит.
